«И концепция, и название, и экспозиция выставки соответствует переходам света в тень, солнца в сумрак вечера, блики волн моря в спокойные глубокие серые воды Невы. В сером множество оттенков, созданных лучами солнечного или лунного света. Евгений Терехов чувствует эти тональности, его камертон настроен на тончайшие нюансы, от светлых до глубочайших графитных. Его игра со светом, как в пейзажах, так и в фигуративных работах - есть стремление к гармонии с природой, но и диалогом с мастерами прошлого.
Думаю, удается ему это благодаря упорной работе с материалами истории искусства. Независимо от того, пишет ли Евгений пейзаж или работает над портретом, его картины имеют особенность – световые акценты на деталях. Коринфские колонны, освещенные в верхней части солнцем (сознательный прием автора) или архитектура города Мардин в Турции, залитые солнцем кварталы города, так напоминающие арабские, марокканские, иорданские. А рядом с ними в экспозиции мы ставим его картину с крышами и небом, в которой единство целого, цельного в идее и ее воплощении на полотне. Его геометрия в архитектурных пейзажах выверена математически, работает завораживающая «физика» пространства.
Этюды, выполненные автором на пленэре в Крыму, наполнены энергетикой этих мест. Я вижу в них вдохновение покоем, тишиной и созерцательностью мира вокруг. Здесь нет доведения до совершенства, но есть другое - искренность! Степь и море, ветер и волна! Как же они отличаются от санкт-петербургских работ художника! Они другие, и не потому даже, что свет там другой, состояние души другое. Другой свет, идущий через цвет, сдержанно, лирично, дух серебряного века в них и цвет серебра и перламутра. Картины Евгения Терехова столь различны, как различна поэзия Анны Ахматовой и Максимилиана Волошина, но они сосуществуют в диалоге энергий Крыма и Санкт-Петербурга.
Евгений Терехов не ограничен рамками стиля или жанра, который выбирает в своём эксперименте со светом. Охра и золото в работе со светотенью дают эффект магического совпадения с работами великих голландцев. Автопортрет художника, выполненный в этой стратегии, влечёт загадочностью образа. И почему бы не примерить на себя образ великого Рембрандта! И я, как критик не вижу причин у художника отказаться от этого эксперимента. Портреты детей словно «залитые светом», а как иначе? В детях есть свет, они сами несут ангельский свет непосредственности, искренности и любви. В его фигуративных композициях персонажи живут во всеединстве душ близких нам людей, гармония тональностей и равновесие пустот дает ощущение воздуха в картинах, даже невесомости, покоя и светлой энергии автора... Здесь я ставлю многоточие, так как путь художника богат терниями и поиском, вот потому рядом в экспозиции соседствуют форматные картины, выполненные по этюдам в мастерской, и маленькие этюды, с которыми художнику ещё предстоит работать! А что больше по душе, решать зрителю».
За фото с открытия – огромная благодарность Игорю Зайцеву.
